Аннотация: В статье рассматривается роль молчания в русском языковом мышлении. Авторы для раскрытия глубинных смыслов (метасмысла) в понятии «молчание» применяли исследовательские практики когнитивно-коммуникативного направлении в лингвистике. Метасмысл – это то, что подразумевается в устных и письменных текстах. Молчание, этот сложный лингвокультурный феномен, обнаруживается в произведениях классической русской литературы, в пословицах русского народа и т.п.
В когнитивно-коммуникативном направлении лингвистики, или лингвокогнитивизме, происходит синтез лингвистики, философии языка, психолингвистики и других смежных наук. Название этого основного направления в лингвистике составлено из двух терминов: «когнитивность» и «коммуникативность». В этих терминах отражаются переломные события в лингвистических исследованиях. Для основного направления современной лингвистической мысли характерно стремление изучать язык как «зеркало разума», как говорили о языке и сознании в эпоху Просвещения. Это направление в лингвистике и психолингвистике обозначается словом «когнитивизм». Другими словами, в центре внимания языковедов и психологов находятся когнитивные интеллектуальные процессы, сопровождающие речь. Язык в этом направлении изучается, в частности, как сложнейший инструмент познания внешнего мира. Один из постулатов лингвокогнитивизма гласит, что о языковом сознании и подсознании человека можно судить, опираясь на исследования устных и письменных текстов, в которых содержится метасмысл.
В современной лингвистике язык понимается как средство материализации мыслей, намерений и чувств человека. Используя язык, люди могут оказывать влияние на других людей. Например, человек может убеждать других людей в своей правоте, опровергать чужое мнение или, напротив, соглашаться с ним, вынуждать других людей совершать какие-либо поступки и т.п.
Как отмечал А.А. Леонтьев, наука о языке стремится выйти за рамки традиционного языкознания, взаимодействовать с психолингвистикой, социолингвистикой для развития пограничных тем с целью всестороннего изучения речевой деятельности человека, иными словами, в центре внимания таких исследований оказывается человек Говорящий и его язык.
В когнитивно-коммуникативном направлении языкознания изучаются не только языковое сознание, но и подсознание. К последнему относятся интуитивные действия понимания, когниции текстов, где примерно 40 % информации не выражено словесно, а подразумевается. Основой для изучения категории имплицитности послужила лингвистическая теория метафоры [1; 3], обнаружившая во внутренних структурах внешне похожих слов новый семантический материал. Например, внешне одинаковые слова дальний путь и дальний родственник, чёрный костюм и чёрные мысли различаются по смыслу. Скрытый смысл в текстах называется метасмыслом.
Метасмысл – это информация, скрывающаяся в глубине устных и письменных текстов, например, в глубинных структурах метафор, пословиц и поговорок, иронии, намеков, эвфемизмов и других иносказаний. Взаимопонимание в речевом общении практически невозможно без осознания метасмысла [7].
Метанаблюдатель в лингвистике – это ученый-языковед, обладающий умением отстранения, рефлексии, то есть когнитивными умениями посмотреть со стороны на то, как происходит речевое взаимодействие людей, как они понимают друг друга в процессе общения и как они осознают то, что не сказано прямо, а подразумевается.
Глубинная структура концепта «молчание» содержит метасмысл, который играет роль претекста-стимула для дальнейшего преобразования мыслей и эмоций в устные и письменные тексты. Претекст-стимул – это особая свёрнутая программа, подготавливающая мысли, эмоции в языковом сознании к словесному воплощению. Он побуждает людей осуществлять ментальные действия преобразования мыслей и чувств в слова. Одна из функций претекста состоит в том, чтобы из языкового сознания и подсознания извлекать синтаксические и лексические правила построения текста, прагмалингвистические сведения, которые будут нужны для построения будущего текста. Претекст является своего рода систематизатором мыслей, который отбирает, с одной стороны, информативный материал из нейронной сети, а с другой – создаёт фундамент для возведения строительных лесов будущего текста.
Концепты изначально обозначают базовые ценности в языковом сознании, они стабильны. Некоторые концепты обладают особенным свойством, они наделены двойственностью. В двойственном характере концептов выражается уникальная особенность русского национального мышления. Это, например, концепты правда-истина, свобода-воля, обман-ложь, грех-вина, честь-достоинство, грусть-тоска и т.п. В глубинных структурах некоторых концептов и метафор, обладающих сложнейшим метасмыслом, обнаруживается своеобразие миропонимания той или иной нации.
Следует сказать несколько слов об особенностях устройства и функциях концептов. Концепты играют роль культурных доминант в национальном мышлении [2]. Сказанное приводит к выводу, что концепты появились как результат осмысления человеком самых важных сторон бытия и природного мира. Концепты – это концентрат, сгусток мыслей, помещённых в языковом сознании и подсознании. В этом созвездии мыслей отражаются особенности национальной культуры. В частности, концепты свобода-воля, истина-правда, судьба-доля обладают свойством гипертекстуальности. Если их разворачивать в тексты, толковать и приводить примеры значений, то понадобятся сотни страниц русских сказок, поговорок, литературных и поэтических произведений.
Итак, основной базовый смысл концепта остаётся, как правило, неизменным, но он обогащается новыми значениями. Концепт «молчание» в русском языковом сознании становится смысловым фундаментом, на котором, в частности, располагаются добавочные значения. Например,
слово – серебро, молчание – золото. Или: красноречивое, угрожающее, загадочное молчание.
Сравним значение слова «молчание» как отсутствие окружающих звуков в социальной среде и значения этого слова после метафоризации в таких словосочетаниях, как молчание ночи, угрожающее молчание, красноречивое молчание. Метафоризация придает исходному слову новые смыслы. Процессы метафоризации концептов не изучены в лингвистике и представляют особый интерес для понимания глубинных процессов в языковом сознании.
Обилие эпитетов к понятию «молчание» указывает на сложность семантического наполнения концепта «молчание». Они также придают образность концепту. Однако первоначальное значение слова «молчание» не изменяется. В словаре Д. Н. Ушакова читаем, что молчание – это состояние молчащего человека, в словаре Т. Ф. Ефремовой – отсутствие каких-либо звуков, звуковых сигналов; полная тишина.
Остановимся ещё на одном свойстве концептов. Концепты могут быть развёрнуты в многочисленные тексты, то есть они обладают свойством гипертекстуальности. Гипертекстуальность – это способность языкового сознания человека создавать множество текстов «на заданную тему». В ХХ веке в литературоведении распространилось понятие «поток сознания». Словами «поток сознания» обозначали психологическое состояние людей, погруженных в свои мысли и переживания. Этот калейдоскоп впечатлений, мечтаний и картин прошлого не свойственен рациональному логическому мышлению. Эти мысли и образы бессвязны до тех пор, пока не наступает потребность их упорядочить, выразить средствами языка.
Западная философия потока сознания создавалась работами Бергсона, Фрейда и использовалась как творческий концептуальный приём в творчестве М. Пруста, Дж. Джойса в начале прошлого века. Дж. Джойс изложил в романе «Улисс» философию жизни: «Каждая жизнь – множество дней, чередой один за другим. Мы бредем сквозь самих себя, встречая разбойников, призраков, великанов, стариков, юношей, жён, вдов, братьев по духу, но всякий раз встречая самих себя».
Л. Н. Толстой одним из первых русских писателей в 19-м веке применил художественный приём «поток сознания» в романе «Война и мир». Он пишет о полусонном состоянии Николая Ростова накануне Аустерлицкого сражения: "Да, бишь, что я думал? – не забыть. Как с государем говорить буду? Нет, не то – это завтра… Гусаров. А гусары в усы… По Тверской ехал этот гусар с усами, ещё я подумал о нём, против самого Гурьева дома… Старик Гурьев… Эх, славный малый Денисов! Да, все это пустяки. Главное теперь – государь тут. Как он на меня смотрел, и хотелось ему что-то сказать, да он не смел… Нет, это я не смел. Да это пустяки, а главное – не забывать, что я нужное-то думал, да…» . Можно прийти к выводу, что метафора «поток сознания» превратилась в концепт, который приобрёл свойство гипертекстуальности и был реализован в творчестве многих отечественных и зарубежных писателей.
Смысл понятия «молчание» раскрывается тогда, когда в светлое поле сознания выводится метасмысл, скрытый в глубинных структурах этого слова. Затем используется язык, чтобы комментировать, исследовать в словах и в фигурах непрямой коммуникации следы интеллектуальных действий, преобразующих слова в метафоры и понятия, иронию и пр. Вербализация метасмысла, умственные действия рефлексии, в свою очередь позволяют увидеть обратную перспективу, то есть то, что ранее являлось основой для построения нового семантического здания метафор, концептов, иронии, эвфемизмов и т.п.
Рассмотрим исходное, архетипическое значение слова «молчание». В словаре В. В. Морковкина о молчании сказано, что это «отсутствие речи, отсутствие ответа, речевой реакции на что-либо».
Слово «молчание» в словарях означает состояние молчащего человека, но это состояние изменчиво в зависимости от эмоционального настроения людей. Это слово многозначно, и для стабилизации смысла привлекаются многочисленные эпитеты. Молчание бывает красноречивым, многозначительным, величественным, гордым, глубоким, глухим, гнетущим, напряжённым, неловким, ледяным, мёртвым, томительным, тягостным, упорным, угрюмым и т.п. Эти «уточнения» не только расширяют метасмысл понятия «молчание», но и показывают его смысловую значимость в освоении реальности.
Более того, в русском языковом сознании обнаруживаются многочисленные пословицы о молчании «говорящего человека», которые также придают семантический вес этому слову.
Какой же смысл можно найти в русских поговорках и пословицах о разных видах молчания?
К молчанию люди могут относиться одобрительно, например:
Слово – серебро, молчание – золото.
Умный молчит, когда дурак ворчит.
Доброе молчание лучше худого ворчания.
Лучше помолчать, если нечего сказать.
Молчанкой никого не обидишь.
Кто молчит, тот двух научит.
Кстати промолчать, что большое слово сказать.
В других случаях молчание осуждают:
Говорить – беда, а молчать – другая.
Крепкое молчание ни в чем не ответ.
Молчит как пень.
Молчит как мертвый, как неживой.
Играть в молчанку.
Не та собака кусает, что лает, а та, что молчит да хвостом виляет.
Итак, молчание в русском языковом сознании оценивается в зависимости от того, почему человек молчит в разных обстоятельствах речевого общения. С одной стороны, молчание сохраняют, чтобы не заниматься пустой болтовнёй, не обидеть понапрасну собеседника, а с другой – молчание порицается, если люди нарочито показывают нежелание разговаривать с другими людьми и при этом демонстрируют пренебрежение к человеку и т.п.
Как известно, в произведениях русской классической литературы отразилась философия русской мысли. Глубинный, непростой смысл концепта «молчание» и психологическое состояние человека, который предпочитал молчание, а не слово, осмысливались в произведениях А.С. Пушкина, Н. В. Гоголя, Ф.М. Достоевского, М. А. Булгакова, А. П. Чехова, Ф. И. Тютчева.
В русской литературе известно описание устрашающего молчания. В трагедии А.С. Пушкина «Борис Годунов» молчание народа звучит зловеще. Народ молчит, безмолвствует, отвечая на призыв чествовать Лжедмитрия, а затем бунтует и убивает самозванца.
Молчание осуждается в русской литературе, например, А. С. Грибоедов пишет, что Молчалин в «Горе от ума» не смел «свое суждение иметь» и «…дойдет до ступеней известных, / Ведь нынче любят бессловесных». Глубокий смысл заложен в словах Ф. И. Тютчева о молчании, в которых говорится о трудности передачи сокровенных мыслей и чувств человека средствами языка:
Молчи, скрывайся и таи
И чувства, и мечты свои…
Как сердцу высказать себя?
Другому как понять тебя?
Поймёт ли он, чем ты живёшь?
Мысль изреченная есть ложь.
В комедии «Ревизор» Н.В. Гоголя все действующие лица участвуют в немой сцене. Они ошеломлены известием о том, что в город прибывает настоящий ревизор и их ждут большие неприятности. Все они осознают, что случилось нечто непоправимое и что все их старания понравиться лжеревизору были напрасны, что они обманули сами себя.
В романе «Братья Карамазовы» Ф. М. Достоевский в легенде о Великом Инквизиторе пишет о молчании Христа в ответ на речь Великого Инквизитора. В молчании выражен смысл ответа, в нём больше смысла, чем в речи Инквизитора. В этом молчании был выражен ответ на претензии Великого Инквизитора осчастливить людей на земле, но исключить свободу выбора и т. п. Он говорит, что люди «станут свободными, когда откажутся от свободы своей». «Мы дадим им тихое, смиренное счастье, счастье слабосильных существ, какими они и созданы. О, мы убедим их, наконец, не гордиться, ибо Ты вознес их и тем научил гордиться... Мы заставим их работать, но в свободные от трудов часы мы устроим их жизнь, как детскую игру, с детскими песнями, хором, детскими плясками... О, мы разрешим им и грех, ибо они слабы и бессильны».
Молчание используется людьми для того, чтобы сделать смысловой пропуск в своих словах, но смысл того, что не сказано, понятен заинтересованному человеку. Л.Н. Толстой пишет, что понял князь Андрей в молчании царя: «Князь Андрей вскоре после приезда своего как камергер явился ко двору и на выход. Государь, два раза встретив его, не удостоил его ни одним словом. Князю Андрею всегда еще пре¬жде казалось, что он антипатичен государю, что государю неприятно его лицо и все существо его».
В заключение отметим, что концепт молчание занимает важное место в русском языковом сознании, а в русской классической литературе понятие молчания приобрело статус культурного концепта. В нем, а также в идиоматике, отразилось своеобразие русского речевого мышления.
Литература
1. Баранов А.Н. Дескрипторная теория метафоры. – М. : Языки славянской культуры, 2014.
2. Карасик В. И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. М., 2004.
3. Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живём. –М.:Едиториал УРСС,2004.
4. Шляхов В.И, Агафонова К.Е. Дискурсивные слова в текстах: учим понимать и применять дискурсивные слова в речевом взаимодействии. Русский язык за рубежом, № 1, 2022. – С. 32-37
5. Шляхов В.И., Саакян Л.Н. Текст в коммуникативном пространстве. – М. : ЛЕНАНД, 2017. – 240 с.
6. Шляхов В.И., Саакян Л.Н., Толстова Н.Н. Иносказания в русском речевом взаимодействии. – М.: Русский язык. Курсы, 2014.
7. Шляхов В.И. Феномен сценарности в общении. – М.: КРАСАНД, 2010.
